Вчера российский премьер Владимир Путин посетил Минск, встретился с Александром Лукашенко и принял участие в заседании совета министров Союзного государства Беларуси и России. По информации "Ъ", переговоры по российскому кредиту и цене на газ к конкретным результатам не привели. Возможно, потому, что через полгода нынешняя цена на газ для Беларуси покажется завышенной, считает специальный корреспондент "Ъ" Андрей Колесников.
На входе в государственную резиденцию президента Беларуси в Минске надо пройти несколько уровней проверки.
Сначала ты идешь через рамку металлоискателя на входе в здание. Потом тебя просят зайти в кабинет, куда вход строго по одному. И на первый взгляд это медицинский кабинет. В нем сидят три человека, мало, впрочем, похожих на медицинский персонал.
Почему же этот кабинет так напоминает медицинский? А потому, что тебя просят встать на небольшой помост, взяться за поручни... помост начинает двигаться куда-то влево, и ты наконец-то понимаешь, что становишься жертвой рентгеновского аппарата... но поздно, ты уже засветился, и теперь все плюсы, которые ты можешь извлечь из этой ситуации,— поинтересоваться у этих доброжелательных людей, нет ли у тебя не выявленных до сих пор заболеваний внутренних органов.
И ты думаешь теперь с искренней тревогой о белорусских журналистах, которые ходят в это здание на мероприятия, связанные с работой белорусского президента Александра Лукашенко, несколько раз в неделю (и что им положено за вредность?). И ты, кажется, начинаешь догадываться, почему каждый раз, когда пул белорусского президента приезжает в Москву, ты видишь столько новых лиц.
Между тем в тот день в резиденции я обнаружил несколько человек, которые не были журналистами и при этом мыслили очень самостоятельно и даже вслух, хоть и шепотом.
— А батька Путина на крыльце встречает? — спрашивал один у другого.
— Ну конечно! Два часа так и простоял (господин Путин не изменяет своим привычкам и приехал в резиденцию на два часа позже запланированного.— А. К.) с цветами... — говорил другой.— Ну все, завяли лютики...
— Ты еще скажи, что и с Коленькой... (Николай — младший сын Александра Лукашенко, ему 4 года.— А. К.)
Я удивился и обрадовался, что в самом сердце резиденции, в кабинете, где Александр Лукашенко принимает гостей, могут обнаружиться люди, так рассуждающие вслух, хоть и шепотом.
— Да, батька Коленьку в последнее время часто с собой берет на мероприятия. Последний раз поехали, Коленьке не понравилось, так почти сразу и закрыли мероприятие-то.
— Да, любит он его...
— А с какой стороны батька и Путин в это помещение входят? — спросил их кто-то из журналистов.
— Гость оттуда, а хозяин — вон отсюда,— показал один из этих людей.
Причем слово "хозяин" он произнес, по-моему, с большой буквы и говорил теперь уже громко и уверенно.
Впрочем, Владимир Путин и Александр Лукашенко вошли вместе, и президент Беларуси держал президента России за руку.
— Я вот так думал перед нашей встречей,— произнес Александр Лукашенко, едва сев в кресло.— В обычном, бытовом отношении мы с вами нормально функционируем, тихо, скучно, неброско... Есть какое-то непонимание со стороны простых граждан. Они от нас чего-то ждут...
Оказалось, что мы ждем "чего-то определенного, каких-то нескольких серьезных программ, достижимых". А чего еще мы, в самом деле, можем ждать от Александра Лукашенко и Владимира Путина?
То есть они решили, так сказать, сразу придать максимального динамизма развитию Союзного государства Беларуси и России. Такого динамизма, чтобы только о нем и говорили ближайшие несколько часов в России и ближайшие несколько недель в Беларуси. О динамизме в решениях насчет цены на газ и в деле предоставления Беларуси долгожданного двухмиллиардного кредита от России на прошлогодних условиях речи уже вроде больше не было. Впрочем, позже первый вице-премьер российского правительства Игорь Шувалов говорил журналистам, что когда Владимир Путин и Александр Лукашенко приедут в загородную резиденцию "Заславль-2", где пройдет заседание совета министров союзного государства, то "Путин все сам и скажет".
— И второе,— продолжил Александр Лукашенко.— Чтобы не было недопонимания... кое-кто намекает, что мы начинаем торговаться: Россия... Запад... Я хочу сказать: дружбой с русскими не торгуют!
Это прозвучало так сильно, что я мгновенно проникся каким-то новым отношением к Александру Лукашенко. Для этого, оказалось, достаточно одной фразы.
Вторую ему произносить не следовало. И правда, было достаточно одной. Но он произнес:
— Я хочу сказать, что дружба должна быть такой, чтобы обеспечить безопасность наших государств...
То есть он тут же начал торговаться.
Александр Лукашенко напомнил, что в Сочи уже обсуждал с Дмитрием Медведевым работу по нескольким направлениям ("вы, я думаю, в курсе, Владимир Владимирович"), и российский премьер поддержал его, заметив, что "это должны быть, видимо, проекты в сфере высоких технологий".
В следующую пятницу Александр Лукашенко пообещал обсудить эту тему на заседании высшего госсовета с Дмитрием Медведевым. Причем по тому, с каким выражением лица пообещал, можно было сказать — клятвенно.
На переговорах после того, как вышли журналисты, появился министр финансов России Алексей Кудрин. По данным "Ъ", он обсуждал тему кредита — как бывшего, так и будущего. Бывший кредит Беларусь получила от России в размере $1,7 млрд, и теперь по нему есть задолженность. От того, как Беларусь будет расплачиваться по бывшему кредиту, настаивал господин Кудрин, будет зависеть судьба будущего — его размеры и условия.
Когда в загородную резиденцию "Заславль-2" приехал Владимир Путин, он ничего не сказал про этот кредит, так как это не было темой российско-белорусских правительственных переговоров, но зато высказался про "валютный пул". Это странное словосочетание, пропагандой которого занимался Владимир Путин на этих переговорах, означает, что Россия и Беларусь, пока не перешли на единую валюту (и что-то не похоже, что в ближайшее время могут перейти), в условиях мирового финансового кризиса должны по крайней мере перейти на российский рубль в расчетах за нефть и газ.
Белорусский премьер Сергей Сидорский поддержал эту идею, но как-то вяло: было ощущение, что он понимает — России это нужно больше, чем Беларуси.
На заседании совмина союзного государства, которое прошло сразу после российско-белорусских переговоров уже совсем вечером, одним из центральных пунктов стала проблема создания художественного фильма "Брестская крепость". Бюджет на эту эпическую (судя по размерам бюджета) картину был выделен еще на этот год, но деньги не были освоены. Поэтому в повестке дня и появился пункт "О реализации мероприятия союзного государства "Создание российско-белорусского полнометражного художественного фильма "Брестская крепость""".
Вообще-то деньги в такой ситуации, согласно уставу союзного государства, положено вернуть. Но докладчик, председатель телерадиовещательной организации союзного государства Игорь Угольников, просил в виде исключения перенести эти деньги на следующий год и обещал фильм все-таки снять. В виде исключения совмин союзного государства на это пошел.
По итогам заседания господин Путин выступил с заявлением, в котором не было ни слова про цену на газ и про кредит. Министр финансов Алексей Кудрин, выходя с заседания, сказал мне:
— Ничего не могу сказать. Такой случай. То, что Владимир Владимирович (Путин.— А. К.) посчитает нужным произнести, то и будет.
Но Владимир Путин не посчитал.
Между тем, по информации "Ъ", и говорить ему было не о чем. Переговоры и по газу, и по кредиту не привели ни к каким конкретным результатам.
Да и вряд ли могли привести. Во время финансового кризиса странно договариваться про цены — возможно, через полгода цена в $127,9 за тысячу кубометров, которую "Белтрансгаз" пока мечтает платить в 2009 году (то есть те же деньги, что и в 2008-м), покажется сильно завышенной.
Господин Путин в самом конце высказался и про кризис. По его словам, в администрации президента и правительстве России создана единая рабочая группа, "и ваш покорный слуга, и президент Российской Федерации принимают в этой работе активное участие".
Чего, казалось бы, еще надо для полного счастья на фондовых рынках.
"КоммерсантЪ"