Если вам кажется, что судьба повернулась к вам задом - возможно, это вы подошли к ней не с той стороны... (Ле Ви)
Прошло почти две недели после начала российско-белорусского «калийного скандала». Срок небольшой для получения как максимального объема внутренней и внешней информации о случившемся распаде Белорусской калийной кампании (БКК), так и для выработки методов по отделению объективных причин кризиса от объемного политизированного спама. Однако предварительные выводы для Беларуси уже можно сделать. Так иногда бывает в живой природе. Нам неведомы, к примеру, причины какого-нибудь конкретного землетрясения в данный момент и в данное время, но вот итоги буйства стихии, как правило, мы можем наблюдать едва ли не в прямом эфире.
Итак, первые выводы
Нет сомнений, что распад БКК нанес тяжелый удар по белорусской калийной индустрии. Необходимо напомнить, что калий является единственным высоколиквидным природным ресурсом республики. После нефтепродуктов, экспорт калийных удобрений находится на почетном втором месте статей дохода белорусского бюджета.
Фактически, калий является одним их брендов Беларуси. Автор этих строк, периодически посещая соседние с Беларусью страны, имел возможность в этом убедиться лично. В частности, в Литве в 2006 году, во время разговора с соседями в зале ожидания аэропорта, одна из присутствующих дам отметила: «И все-таки Беларусь большая и богатая страна. У них соль есть…».
Политико-экономическая значимость экспорта белорусских калийных удобрений сопоставима с той ролью, который играет экспорт энергоносителей для России.
Здесь, тем не менее, необходимо сделать небольшое отступление от темы. Естественно, даже в случае полного прекращения экспорта калийных удобрений, а об этом, ни при каких обстоятельствах не может идти речь, белорусской экономике может быть нанесет очень сильный, но не смертельный удар. Даже если представить невероятный сценарий, по которому белорусский соляной промысел вообще остановится, Беларусь, конечно, устоит, но это будет уже несколько другая экономика с другим уровнем жизни населения. Возникнет своеобразное экономическое «мертвое море» - не «утонешь», но и нормальной жизни в экономическом «рассоле» нет.
Наибольшую опасность для республики представляют гипотетические проблемы в её нефтехимии, а именно: поставка российской нефти по мировым ценам, или закрытие европейских энергорынков для белорусских поставщиков. В этом случае любая, даже самая примитивная модель явит для республики глобальные экономические проблемы, не имеющие решений. Естественно, такие события могут иметь политические причины.
Стоит отметить, что и обильно распространяемые в белорусском Интернет-пространстве сладкие грёзы некоторых анонимных «борцов» на то, что Россия после падения мировых цен на нефть и газ немедленно развалится -- также ничем не обоснованы. Дело в том, что в 1990-х годах цена за баррель нефти уже была 15-20 долларов (10 долларов в начале десятилетия). Таких цен хватило для распада СССР, но оказалось явно недостаточно для распада России. Федерация устояла.
Если рассматривать распад БКК с интеграционной точки зрения, то стоит напомнить, что российско-белорусская экономическая интеграция началась с таможенной зоны (1995 г.), которая с одной стороны так и осталась недостроенной (таможенные пошлины выровнять так и не удалось, единый таможенный кодекс не появился, не был создан наднациональный орган), а с другой -- уже через три года Россия была вынуждена поставить на российско-белорусской границе контрольные посты, чтобы пере хватить хотя бы часть контрабанды, которая потоком лилась через Беларусь на российский рынок. С 2010 г. формально российско-белорусская таможенная зона оказалась встроена в Таможенный союз.
Распад БКК является символом окончательного завершения экономической интеграции в рамках Союзного государства Беларуси и России. Дело в том, что за почти два десятилетия то вяло, то бурно текущей российско-белорусской интеграции так и не появилось ни одной эффективной российско-белорусской ТНК или вертикально-интегрированной корпорации. БКК является синдикатом и осуществляла только трейдерские функции в пользу своих учредителей, но на безрыбье и рак - рыба.
В принципе, БКК могла быть создана и вне российско-белорусского интеграционного контекста, но, безусловно, в начале 2000-х годов могла опереться на поддержку руководства России и Беларуси, рассматривающих соединение российского и белорусского бизнеса на любых стадиях, как проявление интеграции.
Интеграционный след просматривается и в названии компании («Белорусская»), хотя, по идее, кампания должна была называться «Российско-белорусская калийная компания» - РБКК. Но, видимо учитывая амбиции белорусского руководства, уральцы согласились как на нынешнее название, так и на размещение офиса БКК в Минске. Для российской стороны важнее было формирование общей сбытовой политики.
Распад БКК символизирует не только бесславное окончание экономической росийско-белорусской интеграции, но и начало новых проблем уже в рамках евразийской интеграции, в частности, в Едином экономическом пространстве.
Наблюдатели отметили жесткую позицию российского руководства, в частности вице-премьера А. Дворковича, который 7 августа потребовал от представителя белорусского руководства банкира Сергея Румаса прекратить поставку на российский рынок калийных удобрений производства Беларуськалия» по демпинговым ценам. Представляется, что объемы поставок белорусского калия в Россию были незначительными, чтобы подорвать монополию «Уралкалия» на российском рынке, но даже небольшие партии могли сказаться на ценовой ситуации на рынке калийных удобрений.
Естественно, возникает вопрос: зачем «Беларуськалию» демпинговать на российском рынке?
Зачем?
Естественно, по белорусской традиции, официальный Минск вину за демпинг не признает и, скорее всего, свалит все на трейдеров, оперирующих на российском рынке. Хотя мы прекрасно пониманием, что реально калийными удобрениями торгуют структуры, контролируемые «семьей», независимо от их расположения – от России до Катара. Так что решение подорвать рынок уже не бывшего партнера, а сегодняшнего конкурента принималось в белорусском руководстве. В этом сомнений нет. На войне, т ак на войне. В данном случае, на торговой…
Но ведь Беларусь демпингует на российском рынке не только калием, но и молоком. Соседние с Беларусью российские области завалены белорусской табачной продукцией, которая тоже продается по демпинговым ценам. Фактически Минск, уверенный, что к нему сейчас по политическим мотивам не будут применять санкции, весьма своеобразно интерпретирует принцип «четырех свобод», демпингом разваливая Единое экономическое пространства… Белорусским властям просто очень нужны деньги...
То, что случилось с БКК является отличным индикатором реальной ситуации в белорусской экономике. Когда деньги нужны срочно, то все корпоративные соглашения выбрасывают в урну. Именно надвигающийся финансовый коллапс подтолкнул А. Лукашенко к подписанию пресловутого указа № 566 от 22 декабря 2012 г., освободившего «Беларуськалий» от обязательств в отношении БКК и предоставляющего объединению свободу действий на мировом рынке.
На что рассчитывали белорусские власти?
Прежде всего, мы тут должны учитывать менталитет белорусской правящей элиты, которая, во-первых, преисполнена местечковым апломбом, а во-вторых, почему-то уверена, что ее действия останутся тайной и никакие «москали» их не отследят. Это какой-то феномен интеллектуального чванства. Для примера стоит напомнить аферу с растворителями, которую Минск проводил в святой уверенности, что его не поймают за руку. Однако, видимо негативный опыт с растворителями белорусское руководство ничему не научил. Только что со скандалом закрылась растворительная «лазейка», тут же начали играть с калием. Итак, белорусское руководство было уверено, что фактический выход белорусской стороны из соглашений по БКК россияне не обнаружат...
Но и в данном варианте не все понятно. Ведь инициаторами обязательно должен быть проанализирован вариант провала: схемы увода поставок с использованием альтернативных трейдеров, ведь подобная афера не могла оставаться долго незамеченной. Тогда по идее, белорусские власти должны были просчитать вариант выхода «Уралкалия» из консорциума. Если просчитали, то и снижение капитализации российского партнера и падение цен они должны были предвидеть. Вот здесь, возможно и была д опущена ошибка.
Видимо, обнаружив, что в случае выхода «Уралкалия» из БКК, уральцы получат многомиллиардные убытки, Минск успокоился. Мол, россияне не пойдут на столь огромные потери. Здесь и «закопана собака»:
- для России данные потери находятся на уровне статистической ошибки. Страна даже не почувствует падение капитализации «Уралкалия» и провал цен на мировом рынке. Для Беларуси это серьезная проблема, чреватая риском экономической дестабилизации.
- это «Беларуськалий» не может пойти на подобного рода маневры на мировом рынке, чреватые многомиллиардными, но тактическими убытками, связанными с борьбой за поставщиков, так как объединение формально принадлежит государству. «Уралкалий» является частной компанией и он ни перед кем, кроме своих акционеров, не отчитывается. Фактически, «Уралкалий» продемонстрировал полную несостоятельность белорусского государственного менеджмента, как, впрочем, и экономической аналитики.
И вот тут выплывает самый неприятный для белорусского руководства, белорусского бизнеса и, что естественно, для самой республики вывод: с белорусскими структурами не желают работать. Категорически. Стоит обратить внимание на проявившуюся в ходе кризиса какую-то отчаянность и решимость в деятельности менеджмента «Уралкалия». Компания была готова пойти на любые убытки, но только не работать с белорусским партнером в одной сбытовой структуре. Если «цепочку» проследить «выше», то можно сказать, что тот же С. Керимов не желает работать с А. Лукашенко.
Наблюдая за ситуацией с московской стороны, можно было заметить и то, что федеральные власти в целом не проявили какой-то озабоченности. Москва посчитала, что БКК выработала свой потенциал.
Что дальше?
Белорусские власти выкопали «калийную яму» и сами в нее попались. Причем попались в самое сложное для себя время, когда белорусский рубль буквально балансирует на грани глубокой девальвации и когда официальный Минск буквально обшаривает весь финансовый мир в поисках кредитов. Понятно, что распад БКК поставил под удар попытки белорусских властей получить кредиты в российских коммерческих банках. И это только начало. Необходимо учесть, что основной удар по важнейшему источнику валюты может быть нанесен по двум основным направлениям:
- несмотря на то, что акции «Беларуськалия» на бирже не котируются, но объективно, распад БКК обязательно скажется на цене этого актива. Ни о какой 30 млрд. стоимости «Беларуськалия» говорить уже не приходится;
- снижение цены и увеличение объемов поставки смогут вынести далеко не все производители калийных удобрений. «Уракалий» и «Беларуськалий» в силах выдержать очень низкие цены, так как у них невысокие издержки производства. Но если эти практически запланированные убытки коммерческая кампания, имеющая солидные минеральные запасы, может выдержать продолжительное время, то государственный актив, на шее которого сидит целое государство, буквально загибающееся без валюты, держаться долго не сможет.
Безусловно, сейчас появилась масса спекуляций, утверждающих, что распад БКК создал ситуацию, когда «Беларуськалий» буквально за гроши может быть приватизирован. С этими прогнозами трудно согласиться. Было бы странно продавать сырьевые активы, когда их цена минимальна. Это не часовой завод и не камвольный комбинат, не МАЗ и не МТЗ… Если заводы можно остановить, то шахты не закроешь… Принято продавать сырьевые активы на пике их востребованности на рынках.
Кроме того, стоит напомнить, что калийный бизнес в республике находится под контролем «семьи», которая вряд ли захочет расставаться со столь значимым для экономики республики активом. Так что вся война еще впереди…
Реакция
Обратила на себя внимание реакция белорусского политического класса. Понятно, что отклики в белорусском медиа-пространстве были самые разнородные. Государственные издания горевали о трагической судьбе «Уралкалия», отказавшегося от своего счастья в рамках БКК. Электронные СМИ, очень дозированно и как бы невзначай удивлялись «непродуманности» поведения «российского партнера» и выражали надежду, что уральцы «одумаются» и вернутся под «крышу» Белорусской калийной кампании. При этом, конечно, позиция белорусской стороны оценивается, как самое, что ни на есть партнёрская и честная. Это тем более удивительно, что как сообщают из Солигорска, в «Беларуськалии» спецслужбы активно ищут «предателей», которые «сдали «москалям» схемы продаж белорусского калия минуя БКК».
Реакция оппонентов режима оказалась традиционной. С одной стороны политика А. Лукашенко была подвергнута критике за неумение распоряжаться государственным имуществом, с чем трудно не согласиться, так как управление совхозными активами все-таки, наверное, отличается от деятельности на мировых рынках. Воинственный дилетантизм всегда являлся фирменным знаком белорусской правящей группировки.
Однако и Россия не оправдала надежд оппонентов А. Лукашенко. Оказавшись свидетелями почти классической корпоративной разборки, оппозиционные круги вдруг осознали, что никакой фронтальной политико-экономической атаки на А. Лукашенко Москва делать не будет. Белорусский правящий режим уже отдан на растерзание крупным корпорациям, причем не обязательно российским (чисто российских компаний и не существует, в любой из крупных российских корпораций присутствуют в основном западные капиталы), которые будут использовать традиционные для бизнеса методы, весьма далекие от лозунгов «братства» и «поддержки» в «эти сложные времена». Белорусским «субъектам хозяйствования» придется с ними уже в рыночных условиях или объединяться в единые структуры на базе одной формы собственности или жестко конкурировать с очевидной для всех перспективой. Белорусский заповедник социализма, поддерживаемый капиталистической Россией, канул в Лету.
Москва же, по понятиям оппонентов А. Лукашенко, должна была свергнуть авторитарный режим и оставить в республике, включая её экономику, в неприкосновенности для экспериментов уже оппозиционной волны политиков, которые, тем не менее, за последние двадцать лет так и не создали реалистичной экономической программы для собственной страны. Мол, «Лукашенко не справился, а мы справимся». Но так не бывает…
В общем, удар, который нанесла российская частная компания по режиму А. Лукашенко опять не удовлетворил белорусскую оппозицию. Видимо, не по тем местам били. Кому-то очень хочется остаться белыми и пушистыми, а чтобы всю грязную работу за них сделал кто-то другой.
Между тем, очевидно, что старая лукашенковская Беларусь неуклонно погружается в соленое «мертвое море», все более уподобляясь мифологической Атлантиде.
Андрей Суздальцев, Москва, 11 августа 2013 года, Politoboz.com