После публикации признаний бывшего бойца спецотряда МВД Беларуси Юрия Гаравского о деталях убийств оппонентов Лукашенко в 1999 году ключевые персонажи его показаний постарались опровергнуть его слова.
Как сообщалось, Гаравский рассказал, что в 1999 году по приказу основателя СОБРа подполковника Дмитрия Павличенко участвовал в похищениях и убийствах оппозиционных политиков, добивавшихся отставки Александра Лукашенко. Это были экс-глава МВД Юрий Захаренко, экс-глава Центризбиркома Беларуси Виктор Гончар и бизнесмен Анатолий Красовский.
В частности, командир СОБРа Дмитрий Павличенко в ответ на признания Гаравского заявил, что в 1999 году тот не служил, а отбывал наказание за вымогательство, и обвинил его в пьянстве. Чуть позже он забрал свои слова обратно, заявив, что все перепутал и вообще не помнит такого бойца.
Редакция Deutsche Welle попросила Гаравского прокомментировать обвинения во лжи.
DW: Какие чувства у вас вызвала публикация интервью и фильма с вашим участием?
Юрий Гаравский: Камень упал с души. Теперь я могу дышать полной грудью и до конца уже идти показывать, что совершала власть по приказу Лукашенко. По-любому, он был в курсе всех этих событий, по-любому.
- Вы попросили убежища в европейской стране. Как повлиял выход фильма на отношение к вам в общежитии для беженцев?
- Ко мне и так здесь хорошо относились, потому что я не нарушаю законов, учу язык, работаю, то есть меня с положительной стороны характеризуют. Но после выхода фильма и интервью администрация стала ко мне еще лояльнее. Мне сказали, что теперь осталось только ждать.
- Какой была реакция ваших знакомых и друзей?
- Для моих близких и знакомых это было как холодный душ.
- В ответ на ваш рассказ о причастности СОБРа к убийствам Захаренко, Гончара и Красовского Дмитрий Павличенко сказал, что вы были плохим солдатом, занимались вымогательством и в пьяном виде попали в автокатастрофу. А когда журналисты позвонили ему во второй раз, он уже заявил, что все перепутал и никакого Гаравского не помнит. Как вы можете это прокомментировать?
- Я не знаю, почему Павличенко так отнекивается от меня. Но я вам могу сказать одно. Я начинал проходить срочную службу в войсковой части 3214, в третьей роте первого батальона. На тот момент первой ротой в батальоне командовал именно Павличенко. Потом он ушел на повышение в главк в/ч 5448, и командиром стал старший лейтенант Микша. Под его командованием я отслужил срочную службу и весной, в мае месяце, я к Микше подходил и говорил: "Дмитрий Евгеньевич, у меня на гражданке перспектив особых нет, можно я у вас останусь здесь в части?" Он сказал: "Да, подойди к Павличенко".
Так я познакомился с Павличенко, он мне сказал оставаться. И с того момента мы с ним начали общаться. Естественно, он наблюдал за мной, за моими поступками, как я физически подготовлен, морально устойчив, какие у меня данные.
По поводу того, что я бухал: я никогда в жизни не напивался так, чтобы не помнить ничего. Я категорически отношусь к спиртному, потому что когда я перепиваю, у меня начинаются "вертолетики", я начинаю обнимать "белого друга" - то бишь унитаз, мне становится плохо. Я один раз попробовал, запомнил эти ощущения и не хочу повторять. Так что я непьющий, и то, что я бухал неделями, - это все неправда.
- А что насчет слов Павличенко, что вы попали в автокатастрофу в пьяном виде, в то время как вы говорите, что это было покушение?
- Я не мог в пьяном виде садиться за руль, это раз. Я работал у людей, ехал на служебной машине, там дорога поворачивала вправо. И в меня на скорости влетела фура. Последствия вы знаете - трепанация черепа, перелом позвоночника, перелом вертлужной впадины ноги.
Моя бывшая жена позвонила одному из людей в отряде, сказала, что Юра попал в автокатастрофу. В тот же день Павличенко приехал с главврачом госпиталя МВД. Там же в 9-й больнице собрали консилиум врачей, но ждали окончания операции. И когда операция закончилась, заведующий детской неврологией сказал: "Он не транспортабельный, поэтому остается здесь, в 9-й больнице на Семашко". И я остался под контролем, скажем так, структуры сверху.
- Павличенко также сказал, что вы якобы были осуждены за вымогательство. Это правда?
- Уголовное дело было.
- Но ведь до этого вы говорили нам, что не были осуждены.
- Я тогда решил умолчать об этом. Но сегодня вижу, что всю мою жизнь, все белье выворачивают наизнанку.
- Что именно произошло?
- Я и Будько подъехали к знакомым Павличенко по его просьбе, сказали, что мы от него. Они нам объяснили всю ситуацию, ну и мы начали разбираться. Там люди должны были, грубо говоря, 25 тысяч долларов. Они в ответ написали заявление, что у них вымогают деньги, и нас арестовали. Но нас выпустили, дело передали в военную прокуратуру, и оно дошло до суда. По суду всем предпринимателям были даны сроки. Владимиру Будько дали три года химии, а мне - четыре года.
- Где и как вы отбывали срок?
- Я бы не хотел об этом говорить. Но самое главное - приговор был вынесен в 2001 году. После убийств.
- Еще раз: в 1999 году, когда исчезли Захаренко, Гончар и Красовский, вы сидели в тюрьме, как говорит Павличенко?
- В 1999 году в тюрьме я не сидел. В моем военном билете стоит: 15.07.1998 года принят на военную службу по контракту командиром в/ч 3214, номер приказа 134 от 15.07.1998. И в похищениях я участвовал как контрактник первой роты в/ч 3214. То есть СОБРа как такового еще и не было, он был создан задним числом после ранения одного из бойцов. И меня в него зачислили.
- Большой резонанс вызвала найденная журналистами фотография газеты "СБ. Беларусь сегодня" 2017 года, подтверждающая, что вы и Павличенко были знакомы. На ней изображены торжественные мероприятия по случаю 20-летия ассоциации ветеранов подразделений спецназа "Честь". У трибуны там стоит Павличенко, а вы - в третьем ряду.