Светлана Тихановская объяснила, что означает фраза о «потере улиц» белорусской оппозицией в интервью швейцарскому онлайн-изданию Le Temps, получившая противоречивые толкования в медиа.
«Такая фраза прозвучала в контексте: те, кто выходил на улицы, дубинками были загнаны в подполье. На самом деле это очень больно, когда у тебя нет возможности открыто показать свой протест, хотя это прописано в конституции. Людям из-за страха перед физической расправой опасно выходить из дома. Они не могут свободно говорить и передвигаться», - заявила Тихановская в интервью DW.
Она утверждает, что эти слова никак не указывают на прекращение протеста или проигрыш протестующих.
«Но оттого, что их выгнали с улицы, забили дубинками, забросали угрозами, они не сломались внутренне. Никуда их гнев не ушел. Люди искали и продолжают искать новые пути, как показать свой протест. Мы же не остановились. Люди не остановились. Да, такая фраза прозвучала, но она была вырвана из контекста», - отметила Тихановская.
«Протесты не прекращаются. Они видоизменились… У нас забрали СМИ, но остались чаты, Telegram-каналы, Instagram. Люди используют любые средства, чтобы общаться друг с другом. Я никого никогда не призывала выходить на улицы, потому что мне всегда больно, когда людей задерживают», - сказала она.
«Но я всегда поддерживаю тех, кто выходит, понимая, чего им стоит преодоление страха. Зная, что ты можешь не вернуться домой, ты все равно находишь в себе силы. Я просто восхищаюсь такими людьми. Но говорить "выходи", понимая, что этот человек оставил дома жену, ребенка, или когда выходит сама женщина, - это очень сложно. Для меня это каждый раз - преодоление себя. Я понимаю, что таким образом белорусы показывают: мы протестуем, это наша воля. Я понимаю значимость этих маршей. Я понимаю давление, которое оказывают марши на режим, на эту диктатуру. Это выбивает их из колеи, и они всячески хотят, чтобы люди не выходили, потому что весь мир видит, что происходит. Им легче представить, что, мол, все, протесты закончились, значит, можно начать торговать политзаключенными, как это уже было раньше.», - подолжила Тихановская.
«…в интересах людей, чтобы нас видели, и они это понимают. Но это не самоцель. Ведь, прежде всего, человек доказывает самому себе: я беру ответственность за то, что я выхожу на улицу, потому что я по-другому не могу. Кто-то может написать письмо политзаключенным. Это тоже очень большой шаг. Кто-то может выйти. Кто-то придет поддержать человека в суде. Все это - колоссальная поддержка, и каждый выбирает себе по силам», - заключила она.